Оценка опричнины в отечественной исторической науке.
Страница 1

Опричнина » Оценка опричнины в отечественной исторической науке.

В исторической науке ведутся многолетние споры о смысле и цели опричнины.

Начиная с Андрея Курбского, написавшего после своего бегства в Литву «Историю о великом князе московском» (1573), и авторов «Хронографа» (начало 17в.), многие русские историки – Н.М. Карамзин, В.О. Ключевский и др. – придерживались концепции «двух Иванов»: «доброго, нарочитого» правителя в 40-50-е годы XVІ в. и злобного тирана в 60-80-е годы (этот взгляд не противоречит событиям). Опричнина трактовалась как прихоть полубезумного деспота, лишенная (или почти лишенная) государственного смысла.

В середине XІX в. в русской историографии ведущим направлением стала так называемая государственная школа. Ее представители, и прежде всего основоположник «государственников» С.М. Соловьев, рассматривали исторический процесс с точки зрения становления государственности. Все, что способствовало упрочению государства, признавалось положительным, так как в государственной власти Соловьев и его последователи видели движущую силу истории.

Деятельность Грозного, по мысли Соловьева, сводилась к замене старых «родовых, семейных начал» новыми, «государственными», и Иван ІV в этом преуспел. Однако Соловьев осуждал жестокость Ивана Грозного. «Не произнесет историк, - писал он, - слово оправдания такому человеку».

Последователи Соловьева отбрасывали моральные оценки личностей XVІ в. как «ненаучные» и «неисторические» и оправдывали опричные репрессии как необходимые, по их мнению, для становления великого государства. Так, по мнению К.Д. Кавелина, «опричнина – учреждение, оклеветанное современниками и непонятное потомству», имела государственный смысл.

Выдающийся историк конца XІX в. – начала XX в. С.Ф. Платонов считал, что содержанием царствования Ивана 4 являлась борьба царя и дворянства с главным тормозом на пути централизации – боярством. Реформ 50-х годов XVІ в. было недостаточно, и потребовалось организованное в масштабах страны насилие – опричнина.

Этот взгляд развивали все отечественные историки 20-50-х годов 20 в. – М.Н. Покровский, И.И. Смирнов, С.В. Бахрушин, а в последующие годы – В.К. Корецкий, Р.Г. Скрынников и др.

Крупные бояре – вотчинники рассматривались как сторонники «удельной системы», то есть раздробленности. Царь, опиравшийся на мелких и средних феодалов-помещиков – боярских детей и дворян, олицетворял централизаторские тенденции. Опричнина была тем шагом, который ослаблял экономические и политические позиции боярства, укрепляя положение мелких и средних служилых людей, царскую власть и в итоге завершил централизацию России.

В 30-50-е годы данная теория оставалась господствующей, так как импонировала лично Сталину. Подчеркивая прогрессивный характер опричнины, фигуры Ивана Грозного, Сталин тем самым не только оправдывал свой собственный террор, но и, определенным образом, внедрял в массовое сознание культ мудрого, но строгого вождя, беспощадно сметающего на своем «правильном» пути многочисленных и коварных изменников.

Ученый Г.Н. Бибиков, изучая проблему опричнины, выяснил, что в опричнину вошли не боярские вотчинные земли, что было бы логично предположить, а уезды, заселенные преимущественно рядовыми служилыми людьми.

Исследования С.Б. Веселовского, А.А. Зимина, В.Б. Кобрина и других историков показали, что опричнина не изменила структуру феодального землевладения в России. Более того, А.А. Зимин в книге «Опричнина Ивана Грозного» опроверг тезисы о том, что опричный террор был направлен против бояр – противников централизации страны, и о прогрессивности опричнины.

С.М. Каштанов подчеркнул роль опричнины в утверждении крепостного права.

В 70-80-е годы В.Б. Кобрин в ряде работ доказал, что боярство не являлось аристократической оппозицией централизаторским силам. В отличие от западноевропейских графов, герцогов и прочих крупных феодалов русские бояре не имели замков и компактно расположенных в одной местности владений. Принадлежавшие им деревни были разбросаны по 5-6 уездам, и возврат к удельному сепаратизму серьезно угрожал бы хозяйственным интересам бояр.

Кобрин также заметил, что все централизаторские реформы 15- XVІ вв. совершались по «приговору Боярской думы», т.е. были разработаны монархом в союзе с верхами боярства. Следовательно и политически боярство было заинтересовано в централизации.

И наконец, вопрос о направленности опричного террора. В XVІ в. помещиками и вотчинниками являлись как бояре, так и дети боярские и дворяне. Изучив земельные владения опричнины и земщины, Кобрин пришел к выводу, что они мало чем различались. Причем массовых выселений бояр, даже объявленных в указах Ивана ІV, не осуществлялось. Во главе опричнины, в частности опричниной Боярской думы, стояли также бояре. По подсчетам историка С.Б. Веселовского, на одного казненного боярина приходилось 3-4 казненных родовых дворян, а на одного «служилого по отечеству» - с десяток простолюдинов. В конечном счете опричнина выродилась в бессмысленную войну Ивана Грозного со своим народом.

Страницы: 1 2