Судоустройство и судопроизводство России в XVII в.Страница 2
В свою очередь, если сам N оказывался замешан в разбое или душегубстве, его ожидал застенок в местной губной избе (подчиненной в административном отношении Разбойному сыскному приказу). Если же против N выдвигалось обвинение в «блудном воровстве» с какой-нибудь «гуляшей женкой» или с вдовой-соседкой, то его ожидало разбирательство у местного архиерея (подчиненного в судебном отношении Патриаршему разрядному приказу). Аналогично церковному суду N подлежал, если возникало подозрение о его принадлежности к расколу.
Если же N доводилось покинуть родные места и отправиться на государеву службу, то дальнейшая подсудность его деяний обуславливалась местом и характером этой службы. Так, на время пребывания в действующей армии N попадал – по уголовным делам – под исключительную юрисдикцию полкового воеводы (подчиненного Разрядному приказу). Если N получал какое-либо назначение в поволжские города, он оказывался под преобладающей юрисдикцией Казанского приказа, если в Сибирь-то Сибирского, если в пограничные города-то под юрисдикцией опять-таки Разрядного приказа. А ведь обрисованными ситуациями вовсе не исчерпывались возможные перемещения N по дебрям дореформенной судебной системы…
Помимо вышеизложенного, нельзя не отметить и такое – также обойденное в предшествующей историко-правовой литературе – обстоятельство, которое заключалось в том, что в организации суда в России конца XVII в. отсутствовало единство, сохранялась значительная региональная специфика. Те же губные избы функционировали отнюдь не повсеместно, изначально не создаваясь в уездах, где не было дворянского землевладения (то есть на Севере и в Сибири). При этом, на Севере действовали особые волостные суды во главе с выборными земскими судьями, которые не учреждались в других местах.
Не было губной избы и в Москве. Основная масса уголовных дел, возникавших в столице, поступала на рассмотрение в Земский приказ. Наконец, дворяне, испомещенные в части уездов Центральной России, изолированно находились под преимущественной юрисдикцией Московского судного и упомянутого Владимирского судного приказов.
Ситуацию с установлением единообразия судебной организации осложняло и постепенное введение разрядов – прообразов нынешних военных округов. Дело в том, что орган власти разрядного города – приказная палата (или разрядная изба) – получал в том числе и прерогативы вышестоящей судебной инстанции по отношению к находящимся на территории разряда ординарным воеводским избам. К концу XVII в. разрядные округа были созданы, однако, не повсюду (формирование разрядов полностью завершилось лишь на Юго-западе и в Сибири). В итоге относительно всеохватной – в территориальном отношении – к 1696 г. являлась судебная компетенция только местных воевод да епархиальных архиереев.
Итак, в области судоустройства для предпетровского времени были свойственны: первое, функциональная и организационная неотделенность органов правосудия от органов управления; второе, отсутствие судов общей юрисдикции (при весьма значительном количестве специализированных судов) и, третье, отсутствие единства в устройстве судебной системы. Что же касается особенностей судопроизводства России XVII в., то здесь необходимо отметить: во-первых, отсутствие строго регламентированного порядка прохождения дел по инстанциям; во-вторых, доминирование частного обвинения на начальной стадии уголовного процесса; в-третьих, недостаточную систематизированность норм процессуального права.
Явно выраженная в конце XVII в. нечеткость порядка прохождения дел по инстанциям обуславливалась, как видится, двумя факторами: непреодоленной инерцией старинного права челобитья и стародавней же традицией, по которой любой судебный орган (за исключением Боярской думы) мог – по соответствующему кругу дел – выступать в качестве суда первой инстанции как для жителей того города, где он располагался, так и для приезжих. В связи с этим имеет смысл несколько подробнее коснуться вопроса о праве челобитья – издревле сложившемся праве каждого подданного обращаться к государю напрямую, минуя нижестоящие административно-судебные органы.
Реализация данного права образовывала – до поры до времени – вполне эффективный в своей гибкости механизм обратной связи между широкими слоями населения и верховной властью. В самом деле, любое нарушение закона или установленного порядка, сколько-нибудь чувствительно ущемлявшее интересы подданных, могло отозваться подачей челобитной, побуждавшей монарха (пусть не всегда и не сразу) выправлять ситуацию. Показательно, что для рассмотрения поступавших к царю челобитных в нашей стране дважды учреждался особый Челобитный приказ, функционировавший в 1550-е гг., а затем в 1616–1685 гг.
Первое законодательное ограничение права челобитья последовало лишь в середине XVII в. в связи с внесением в ст. 20 гл. 10-й Уложения 1649 г. нормы о запрете частным лицам обращаться к царю, минуя центральные органы («в приказе не бив челом»)[. При этом в последующем законодательстве XVII в. данный запрет более не воспроизводился, порождая для тяжущихся хронический соблазн вовлекать в поиск судебной истины монарха. Неудивительно, что в преамбуле закона, изданного уже 2 февраля 1700 г., удрученно констатировалось: «А ныне бьют челом великому государю самому… не бив челом в приказех судьям…»
Проблема принятия новой конституции Украины
Возникла в период предвыборной кампании ноября 1989—марта 1990 гг., когда вопрос о ее разработке как атрибута, суверенности подняли участники диссидентского движения 60-х — 80-х гг. В июне 1991 г. Верховный Совет Украины одобрил концепцию новой Конституции, однако к 1992 г. она устарела не только политически, но и морально. Созданная ...
В годы первой революции
Проигранная русско – японская война 1904 - 1905 стала причиной серьёзного общественного напряжения в России. В воскресенье 9 января 1905 г. колонны рабочих во главе со священником Георгием Гапоном направились к зимнему дворцу, чтобы вручить царю свою петицию. Этот день считается днём начала первой русской революции.
Николай II тогда уж ...
Потребность в земельной реформы
1 Государственная дума собралась в апреле 1906 года, когда почти по всей России пылали усадьбы, не утихали крестьянские волнения. Как отмечал премьер-министр Сергей Витте, «самая серьезная часть русской революции 1905 года, конечно, заключалась не в фабричных забастовках, а в крестьянском лозунге: «Дайте нам землю, она должна быть нашей ...